Текст материала
На II Всероссийской лаборатории культурных проектов Culturalica Оксана Орачева, генеральный директор Благотворительного фонда Владимира Потанина, участвовала в круглом столе «Со-финансирование: деньги – лучшие практики взаимодействия культуры и бизнеса». Оксана знакомила участников форума с таким источником финансирования, как эндаумент-фонд. Пожалуй, самым осознанным видом вклада культурной институции в свое будущее. У нас была возможность поговорить с Оксаной о проектах Фонда Потанина, о том, какую работу надо провести с собой, прежде чем подавать заявку на грант, и почему пять посетителей в день в музее – повод не для грусти, а для действия.
– Оксана, расскажите о новых направлениях, проектах, конкурсах Фонда Потанина.
– Новый конкурс, который мы недавно объявили, – «Школа музейного лидерства»: те, кто выиграют его, смогут принять участие в семинарах для музейных профессионалов. Эти обучающие мероприятия позволят музейным лидерам развивать собственные компетенции, общаясь с экспертами в музейной сфере с мировым именем. Семинары пройдут в восьми городах страны. Новым можно назвать проект «Музей. Сила места», где конкурс уже завершился, и коллеги скоро приступят к обучению в Московской школе управления «Сколково». Это был конкурс не одной культурной институции, а городских междисциплинарных команд, которые возглавляются представителями культурных учреждений (музеев, музейных подразделений, некоммерческих организаций культурной направленности). Мы надеемся, что когда в городах будут появляться такие команды, где музейные организации играют активную социокультурную роль, развитие самих городов будет идти немного по-другому. Пока во всех этих историях очень популярна тема урбанистики, городской среды, но лидеры в ней не организации культуры, – они, в лучшем случае, присоединяются. Мы решили попробовать перевернуть ситуацию, предоставив возможность культурным, образовательным институциям быть не обычными участниками, а лидерами возможных изменений. Среди сейчас обучающихся по этой программе есть и команда из Екатеринбурга – ее лидер из УрФУ.
– Что должно быть у заявки, у проекта или инициативы, заявляющейся на конкурс, чтобы она была успешной?
– В первую очередь, понимание у команды проекта, зачем они это делают, на решение каких проблем деятельность будет направлена. Это базовое понимание должно быть в начале работы над любым проектом. И оно не может быть сформулировано как общее место: «потому что нам интересно», «потому что искусство – это важно». Надо переходить на следующую ступень: что тот или иной проект дает местному сообществу, насколько люди будут вовлечены и будут ли участвовать сами, потому что заставить участвовать в чем-то невозможно. Самый важный и самый сложный шаг – четко сформулировать цели и задачи. Дальше начинается обычная проектная история: какими инструментами мы будем достигать цели, на какой результат мы хотим выйти. Кстати, мы специально изменили структуру заявки, чтобы цели, задачи и ожидаемый результат шли рядом, а потом уже, собственно, описание процесса – как мы к этому результату придем. Процесс важен, но он не определяет все. Важнее ответить себе в начале, зачем мы это делаем, какого результата хотим достичь.
– Может ли заявка содержать цель только сохранить? К примеру, непризнанное, но явное культурное наследие?
– Для каких-то грантов да. Это действительно важная цель, но для нее надо найти свой грант (грантодателя), своего мецената, у которого тоже цель деятельности – в сохранении. От совпадения общих целей будет зависеть, будет ли заявка поддержана. Кстати, то, что заявка не поддержана, не означает, что она плохая, возможно, просто с ней пришли не туда, потому что те, кто проводит конкурс и принимает решение, тоже руководствуются определенными критериями. Обычно на проектных семинарах или на встречах мы говорим, что надо задать себе два вопроса перед тем, как заполнить заявку: первый вопрос – зачем мне это надо (о целях и задачах), второй – почему грантодатель должен поддержать именно меня. То есть надо встать на позицию тех, кто рассматривает большое число заявок и должен принять решение в пользу той или иной инициативы или проекта. – Как вы формируете команду независимых экспертов? Я обратила внимание на примере конкурса «Искусный глагол», что в экспертах – те, о которых пишет культурная журналистика и, скажем, эксперты в области того, о чем пишет культурная журналистика, и ведущие журналисты, филологи, писатели, то есть те, кто способны оценить не только о чем написано, но и как. – Наши эксперты –люди, которые зарекомендовали себя в своей профессии. Они представляют самые разные организации. Для нас обязательна их ротация, чтобы это были не одни и те же лица. Нам важно, чтобы эксперты уже имели опыт оценки заявок и могли принимать решение. Вообще, пул экспертов у нас очень большой: в прошлом году к оценке всех наших заявок фонд привлек более трехсот человек. В первую очередь, это профессионалы своего дела. Если речь идет об образовании и есть предметная область, то они специалисты в этой предметной области, если об эндаументах, значит, специалисты по эндаументам, если «Искусный глагол» – значит, люди, профессионально пишущие о культуре, и люди, которые работают в культурной сфере.
– Правильно ли я понимаю, что вы сейчас и конкурсы внутри своих проектов по такому принципу строите: скажем, не просто музейные проекты, но и культурная журналистика, которая способна их поддержать, околомузейные инициативы, которые расширяют музейное влияние и аудиторию?
– Мы смотрим широко на культуру и музейную деятельность, показывая, что музей сегодня – больше, чем музей. Его волнует не только сохранение, хотя это важно, но и вся сфера культуры, человеческая жизнь в целом. Поэтому конкурс «Искусный глагол» – конкурс не только материалов о музее, но и вообщео культуре. А «Музей. Сила места» – об инициативе и готовности музеев стать драйвером социоэкономического развития территории. Музей – важна общественная институция со своей социальной функцией. Эта функция всегда была у него, но долгое время ее, скажем так, не замечали. Сегодня она выходит на первый план, собственно, как и у других организаций культуры и образования (вузов, театров и т.д.). Становится важно не только то, что мы делаем, но и какая у нас связь с местом, людьми, где мы находимся, что мы отдаем обществу кроме того, что хорошо делаем свое дело.
– Почему Фонду Потанина важно рассказывать об эндаумент-фондах? Это что-то вроде просветительской функции?
– Это часть нашей программы «Эффективная филантропия» по развитию благотворительности. Учредитель фонда Владимир Потанин стоял у истоков появления законодательства об эндаументах. Часть нашей миссии в том, чтобы некоммерческий сектор в России был устойчивым. Эндаумент-фонд – это возможность быть устойчивым, особенно в тех сферах, где мы работаем, – образование и культура. Эндаумент – тема не случайная, мы ее видим и как просветительскую задачу, потому что эндаумент-фонды – это другой подход к планированию своей деятельности. Такое планирование – уже про стратегию развития организации, про долгосрочные планы на десятилетия, потому что если вы сейчас планируете свою деятельность только на год, то никакой речи об эндаументах пока быть не может. Мы уверены, что при обдумывании такого варианта финансирования меняется отношение людей к своей собственной работе, потому что это не временное что-то, а каждый раз вклад в будущее. У нас есть специальные конкурсы, связанные с обучением, с тем, как работать с целевыми капиталами. Уже завершается третья программа и будет следующий набор, который, мы надеемся, поможет людям глубже погрузиться в тему, если они уже работают с эндаументами. В этом году мы третий раз проведем форум «Эндаументы». Он состоится в Москве 5 апреля.
– Как вы сами измеряете эффективность деятельности Фонда? Это только количественные показатели? Выданные стипендии и гранты? Или вы каким-то образомизучаете, как реализованные проекты улучшают жизнь людей?
– Несколько лет назад мы специально изучали западный опыт, как там оценивают эффект от проектов, реализованных на средства благотворителей. И поняли, что в расчет принимаются не только количественные показатели, но и такой параметр, как улучшение качества жизни – его изучают через истории конкретных людей. Количество посетителей не говорит о том, что именно у людей изменилось (и изменилось ли) качественно от того, что они зашли в музей на тот или иной проект. Может, они оказались там случайно, так в статистику и попали. Для фонда было важно научиться определять именно качественный эффект. Сейчас мы регулярно проводим исследования по своей деятельности. К примеру, по Стипендиальной программе дважды проходило полномасштабное исследование с опросами тысячи человек, что произошло с людьми после того, как они прикоснулись к проектам фонда. Еще у нас было исследование воздействия фонда на те сферы, в которых мы работаем, – образование, культура, филантропия. Оно опубликовано у нас на сайте – любой может с ним ознакомиться. Конечно же, мы работаем и с обратной связью, потому что для нас важно получать не только количественные данные от наших грантополучателей. Обратную связь мы получаем в разговорах, встречах, опросах. Понятно, что учитывать количество выданных грантов тоже важно, так как статистика позволяет получить данные, к примеру, какие регионы более или менее активны. Кстати, большое количество поданных заявок в одном регионе означает, что и отказов будет больше, что, возможно, цель конкурса была сформулирована нечетко, что идут случайные заявки, что у региона есть потребности, но другие. Мы обязательно смотрим, что происходит с нашими поддержанными проектами после их окончания, что меняется у людей, которые были лидерами проектов. Мы стали активно развивать лучшие практики, помогать ими делиться – описывать те истории, которые состоялись у грантополучателей, и распространять их опыт. Сейчас у нас идет проект с порталом «Такие дела», он называется «Вместе». В его основе – фильмы о пяти конкретных людях. В их историях показано, как полученные гранты или стипендии повлияли на жизнь самих героев и частично на ту сферу, в которой они работают. Мы оцениваем свой результат через то, что происходит с конкретными людьми и организациями, которые попадают на нашу орбиту. Это наша возможность рефлексировать, видеть результаты и возможность понимать, что делать дальше. В этом году мы вышли на новый уровень изучения эффективности: у нас теперь есть сотрудник, который отвечает за то, чтобы как раз выявлять истории успеха или наоборот, оформлять их в опыт, чтобы учиться на этом опыте – как нам самим, так и предъявлять его миру. – Какой урок номер один вы извлекли после того, как начали анализировать результаты своей деятельности? – Наверное, то, что рефлексировать – важно. Когда ты затеваешь такие исследования, не знаешь, насколько это окажется тебе полезным – не в том смысле, какая красивая картинка получится, а насколько ты получишь полезную пищу для дальнейших размышлений, для анализа, собственно рефлексию. Это, пожалуй, и был урок номер один – надо анализировать свою эффективность. Мы в этом убедились: попробовали сначала с обычных исследований – количественных, а затем начали анализировать контекст – что произошло со всей сферой. Теперь цикл проекта мы завершаем рефлексией, и это часть процесса нашего самообучения.
– Есть ли какая-то история успеха, которую вы видели своими глазами, которая способна победить пуленепробиваемый пессимизм некоторых неуверенных в себе представителей культурных институций? Истории, которые могут вдохновить? Истории, которые заставят забыть о том, что они, к примеру, маленький музей в глубинке с пятью посетителями в день?
– Их так много, на самом деле. Я люблю проводить пример с конкурсом «Музейный десант» на проведение масштабных мероприятий. У нас были победители одновременно и из Государственного Эрмитажа, и из села Кимжа Архангельской области. Эксперты оценили и ту, и другую заявку высоко. И те, и другие провели свои мероприятия, запланированные в заявке на грант. Причем в Кимже фестиваль стал постоянно действующим, регулярным. Или история детского сада из села Березник Архангельской области. Почему детский сад? Потому что село маленькое, так получилось, что за музей отвечал детский сад – несколько культурных институций под одной крышей. Они выиграли грант и успешно организовали проект – новый туристический маршрут «По следам ушедших деревень». Музейный центр в Тотьме Вологодской области начинал с заявки на проведение первой музейной школы – форума за пределами столиц, собирающего музейных специалистов со всей страны. А сейчас они – Центр социальных инноваций в культуре, и будут делиться своим опытом с другими коллегами. Село Сеп в Удмуртии – на их базе сейчас образовался Центр социальных инноваций в культуре «Сеп комьюнити». Они тоже начали с одного проекта, а теперь все село объединилось, и создали Музей исчезнувших деревень. Они не пошли по пути лубка, не руководствовались принципом «как смогли, так и сделали». Нет, они стали предъявлять самые высокие на сегодня музейные стандарты к своей экспозиции. У меня сотни примеров. И я могу сказать, что если ничего не делать, если бояться участвовать, то точно не выиграть, потому что если думать: «Мы маленькие, нас никто не заметит, мы не нужны», то, конечно, никто не заметит. Надо настраиваться на победу, иначе нет смысла участвовать. И надо участие рассматривать как возможность вырасти и переосмыслить свою деятельность. То, что вы только начинаете, – не страшно, потому что в некоторых конкурсах задача экспертов – увидеть где-то сначала только пробивающийся потенциал и поддержать его.
– То есть вопрос не в том, что у тебя пять посетителей в год, а в том, что ты не хочешь ничего делать с этим?
– Конечно. И поэтому, в том числе, у тебя пять посетителей. Потому что если ты хоть что-то делаешь, то в какой-то момент количественная история перерастет в качественную – вырастет количество посетителей, а ты сможешь учиться на своем опыте. А если будешь учиться еще и на чужом опыте, то рост начнется в прогрессии. Тем более, сегодня такое разнообразие программ обучения онлайн и множество других возможностей.
Logo
